Ледяной дом - Страница 37

— Глупости! Вы живете там, куда большинство людей никогда не доберется. И, я уверена, им будет интересно рассматривать ваши фотографии, читать ваши заметки! У вас талант! Когда вы показывали мне свои альбомы, я была потрясена профессионализмом ваших снимков!

— О, Сэм! — рассмеялся Джек. — Вы меня смущаете, а это, поверьте, сделать непросто!

— Я говорю вам правду, то, что действительно думаю!

— А вы согласны быть моим соратником? — В глазах Джека промелькнул лукавый огонек.

Саманта на мгновение растерялась.

— Мне кажется, вы и сами неплохо справитесь.

— Может быть, да, а может быть, нет. Но с таким энергичным и активным соратником точно смогу. Так что? Согласны?

— Хорошо, — рассмеялась Саманта. — Я добьюсь того, чтобы даже Смитсоновский институт боролся за право обладания вашими трудами! — Она весело подмигнула. — А потом и персональную выставку устроим…

Саманта так ответила, хотя прекрасно понимала, что больше с Джеком встречаться не будет. И ей стало больно от этой мысли. Она вспомнила вечер в доме Райдменов, когда они точно так же делились друг с другом своими планами на будущее. В их глазах тогда горел тот же азарт, что и сейчас.

На мгновение Саманта перенеслась в то счастливое время. А потом, словно кадры кинохроники, перед ней пробежали все последующие года.

Бегство Джека. Ее бегство. Рождение малышей, нудная бесперспективная работа, знакомство с Кеном и, наконец, приезд сюда, в Ледяной дом Джека.

Из задумчивости ее вывел странный вопрос Джека. Его голос мгновенно стал серьезным, а взгляд сверлящим.

— Сэм, почему наши жизни сложились совсем не так, как мы мечтали?

Саманта подняла не него удивленный взгляд. О чем он говорит? Что все это значит?

— Почему вы решили, что моя жизнь сложилась как-то не так?

— Прекрати, Сэм. Ты отлично все поняла.

Неужели он ее вспомнил?

— Джек…

— Сэм, я знаю, ты не сделала карьеры, о которой мечтала, у тебя дети, а мужа нет. С Кеном тоже ничего не получилось. А я? Зачем я наделал столько глупостей? У меня было практически все. А я все растоптал! — Он дотянулся до ее руки. — Скажи, ты помнишь нашу ночь?

У Саманты голова пошла кругом.

— Так ты меня узнал?

— О Боже, Сэм! Конечно! Как я мог не узнать тебя? Если бы ты только знала, что я испытал, увидев тебя… Ты словно ангельский вестник из моей прошлой счастливой и беззаботной жизни…

— Но я не понимаю… — ее голос сорвался, — почему ты делал вид, что не знаешь меня.

— Я не хотел мешать твоему счастью с Кеном. Мне сразу стало понятно, что он ничего не знает о нас.

Саманта не верила своим ушам. Ее сердце билось так сильно, что, казалось, готово вырваться из груди. Слезы бурным потоком полились из глаз.

— Джек! Джек, я люблю тебя!

Теперь пришла его очередь удивляться.

— Но ведь ты не…

— Я была глупа, но очень скоро поняла свою ошибку. О, Джек! Я писала тебе…

— Я не получал твоих писем…

— Но ты ведь мне ответил!

Они смотрели друг на друга и не понимали, что происходит.

— Сэм, ты что-то путаешь.

— Я не могу путать. Твое письмо явилось для меня ударом, ты так грубо мне ответил, что мне в тот момент расхотелось жить. Но дети дали мне силы…

— Ты говоришь, что любила меня. Но как же ты решилась завести детей? Кто их отец? Ты говорила мне, что не собираешься обзаводиться семьей, ведь так? И почему вы расстались? — Поток вопросов так и сыпался на Саманту.

Она тяжело вздохнула.

Не пожалеет ли она потом о том, что собирается сказать?

— Ты…

Джеку показалось, что он не расслышал.

— Что ты говоришь?

Саманта сглотнула ком в горле и повторила:

— Ты.

— Что я?

— Ты отец моих детей.

Повисло гробовое молчание. Джек снял очки.

— Не знаю зачем, но ты меня обманываешь, — неожиданно грубо сказал он.

Будь что будет! Отступать теперь некуда. Саманта выдержала его грозный взгляд и уверенно выпалила:

— Джек, это правда. У меня двое мальчиков-близнецов. Их зовут Джим и Джек. Через несколько месяцев им исполнится пять лет.

Джек схватился руками за голову. Саманта терпеливо ждала, что он скажет.

— Почему ты ничего мне не сказала?

— Я хотела… Помнишь, ты пришел ко мне в кабинет, чтобы ознакомиться с завещанием?

Джек кивнул.

— О том, что беременна, я узнала как раз накануне и, поверь, была этому безмерно счастлива.

— Ты же не хотела детей.

— Я была слепа и глуха к любви, которая зародилась в моем сердце… Но вместе с этим радостным известием я прозрела и поняла, что люблю тебя. Я полюбила тебя в тот самый вечер, когда мы подарили друг другу поцелуй на веранде. — Она говорила с таким жаром, словно стремилась растопить ледяную стену непонимания, возникшую между ними. — Я уже готова была поделиться с тобой своей радостью, отдать тебе свое сердце, но…

— Я все понял, — грустно перебил ее Джек. — Я тогда имел несчастье произнести одну глупость…

— Я не хотела тебе навязываться.

Он тяжело вздохнул. Ему хотелось выть, кричать во весь голос, но он словно онемел.

Больше получаса они молчали и смотрели на море.

— Джек, что мы теперь будем делать? — спросила наконец Саманта.

— Вернемся домой. В мой Ледяной дом. — Его голос звучал потерянно и отрешенно.

Саманта не могла больше этого выносить. Она бросилась к Джеку и обвила его шею руками.

— Джек, я люблю тебя! Если бы ты только знал, как я тебя люблю! Давай улетим завтра вместе. Ты познакомишься с мальчиками, они твоя копия. Вот увидишь, мы сможем все наверстать! Ведь тебя здесь никто не любит! Ни миссис Моррисон, ни Кену ты не нужен. Ты должен вернуться! Только представь себе, как здорово будет собраться за столом всей семьей, настоящей семьей: Келли и Томас, твои братья, наши дети…